Караван растянулся, казалось, на мили.
Тонкие древки флагштоков подрагивали и гнулись под ветром, треугольные легкие флаги трепетали и беспрестанно хлопали, в такт движению мерно колыхались  хоругви с  перевернутым мечом. К вечеру люди практически перестали страдать от пыли, поднимаемой многочисленными и тяжело гружеными повозками и лошадьми,  освежающий ветерок разрывал пыльную пелену и срывал слова с уст, унося в густой, темный, молчаливый лес.
Путешествие подходило к концу.
Процессия, составленная из разномастных повозок и подвод, шарабанов  и тяжело груженных возов, конных и пеших людей, была чудовищно медлительна и, вместе с  тем, представляла собою зрелище красочное, притягивающее взгляд, позвякивающее, трещащее, ржущее и переругивающиеся цветасто и изобретательно на разные голоса. 
Тут и там золотом и лазурью вспыхивали  прапора и одеяния стражи Бордекки,  латунью блестели на остаточном солнце оголовки мечей и отполированные до блеска верхушки шлемов наемников Гильдии , вспыхивали многоцветьем многичисленные украшения подвод и лошадиной сбруи, коими обильно усыпали свое имущество зажиточные купцы, присоединившиеся к миссии.
В город собирались въезжать торжественно и с помпой, как и подобает успешным эмиссарам, однако, не смотря на то, что намерения и планы были самые радужные, караван шел с большим опозданием и рисковал вовсе не успеть до закрытия каэндорских ворот.
Элио из дома Бордекки ехал в голове процессии, не вылезая, однако, на самый передок. Он выдвинулся на половину лошадиного крупа перед  сестрой,  путешествовавшей на черном  жеребце. 
Франческа могла созерцать только его длинную белую шею и сердито развернутые плечи на фоне догорающего заката.
Предмет, раздражавший старшего Бордекки, наследника знатной торговой семьи, находился по левую руку от них обоих, путешествуя в закрытой и богато украшенной повозке чародейки, занавешенной сине-золотыми парчовыми занавесями так, чтобы никто не мог увидеть, что происходило внутри. Правду говоря, он занимал мысли их обоих, и Франческа раз за разом задумчиво поглядывала то на повозку, то на притороченный к седлу Элио тубус с бумагами.
Тракт сделал поворот, взбираясь на небольшую возвышенность и оба Бордекки приостановились на холме, пропуская вперед возы, груженые мехом, хлопком, деревом, орехом, янтарем и еще боги знают чем.
Отсюда оба они могли видеть Каэндор, врезающийся в краснеющее небо своими многочисленными шпилями, зубцами башен, флагштоками, марающий дымами нависшее подбрюшье неба . Сизая гора за ним закрывала садящееся солнце и казалась спящим божеством, охраняющим суетное и  беспокойное пристанище людей.
На закате особенно злыми стали слепни, не разбирающие ни пород лошадей, ни их хозяев. Элио даже пришлось придержать танцующего от укусов жеребца, раздраженно гикая. Лошадь чародейки отступила, тряся черной гривой, а сама Франческа переложила с места на место белые, подпорченные гарью перчатки, недовольно поджав губы. За их спинами очередная телега в очередной раз неудачно налетела на яму, и ось ее треснула. Вызвав сдержанную,  но от этого не менее раздраженную ругань торговцев.
Не сговариваясь, брат и сестра развернули лошадей с холма и влились в тянущийся караван. Вереница людей с пожитками нырнула с возвышенности дальше в лес, следуя по извивающемуся тракту, словно руслу – река. 
Дорога,  ведущая из Каэндора в сторону Дате проходила в местах живописных и колоритных. Кроны, нависающих над дорогой деревьев были, не смотря на пору года, пышными и густыми, заставляя лучников напрягаться и внимательнее поглядывать по сторонам. На обочину переваливалась едкая, зеленая трава, пронизанная белыми звездочками иван-да-мары, норовя прорасти и на самом пути каравана, и обростая даже желтовато-красные антиклинали с осыпающейся породой.
Франческа, не смотря на легкое раздражение окружающим беспорядком, была рада возвращаться в Каэндор. Солнце уже село, когда они добрались к восточным воротам, закат догорал алым на желтеющих небесах, отражался на блестящих крышах богатых домов и бессильно тонул во тьме бедных кварталов и пригородов.  Бордекки немного расслабились, снова поехав друг возле друга, обозные зажгли факелы,  превратив их гпуппу в сверкающий длинный язык, добравшийся до восточных ворот за две четверти до их закрытия и втянувшийся с трудом в город, когда колокол уже начал бить приход тьмы. 
Ворота захлопнулись, проглотив последний воз.
Главная улица

Ветер усилился, шум листвы деревьев коснулся ушей, будто шепча о том, что довелось увидеть и услышать. Ноги Танис заволокло дымкой тумана, а в голове стали вырисовываться нечеткие образа.
Топот копыт лошади, нарастающие удары подков, которые предвещали приближение всадника.
Маг повернулась, обращая взор к большому пню, что выставил прогнившие корни: лошадь и восседающая на ней девушка - Софи.
Животное встало на задние ноги, раздалось лошадиное ржание, удар копыт, вминающий лесной ковер. Девушка удержалась в седле.
Танис медленно поползла вверх, коснувшись руками сросшихся сосен, под пальцами стала крошиться кора. Девушка замерла, всматриваясь в лесную тьму.
Между деревьев появился силуэт человека, который шел в ее сторону. Лицо нечеткое, принадлежавшее немолодому человеку.
- Софи, - раздался эхом шепот.
Холод пробежал по плечам и спине, Танис закрыла глаза, а когда открыла, то человек стоял перед ней, так близко, что она чувствовала дыхание, а в следующее мгновение - рука коснулась ее щеки. Человек склонился, точно пытаясь поцеловать, но маг шагнула назад, давая понять, что не желает этого.
- Не трогай меня, - раздался голос Танис, совершенно не похожий на ее голос.
Человек шагнул ближе, схватил за руку, пытаясь остановить.
- Зачем же тогда пришла? - спросил человек.
- Чтобы попрощаться. Я остаюсь, - ответила Танис.
Человек дернул ее на себя, и девушка чуть было не упала.
- Не бойся их, нам пора.
- Отпусти меня, Риго!
Танис сопротивлялась, отталкивая от себя человека, в какой-то момент, она потеряла равновесие и упала возле дерева, расцарапав об торчащую ветку руку. На ее шее оказались руки человека, и маг почувствовала, как с каждым разом ей становится все сложнее дышать. Она упала на спину и образ растаял.
Вокруг нее рассеялась дымка тумана, Андростратос села, обхватив свое горло рукой. Рядом светил фонарь, отбрасывая тени в стороны.
Танис обернулась на спутников, лица которых были обеспокоены. Селби первым отреагировал и спустился с коня, чтобы помочь встать девушке.
Маг отстранила руку Арчи, поднялась сама, подошла к деревьям, что срослись кронами, присела возле них. Пальцами, девушка содрала мох, под которыми поблескивала тусклым светом брошь.
Андростратос  взяла ее в руки и передала Селби.
Человек внимательно осмотрел находку.
- Она принадлежала  Риго.
Вопросов задавать Танис не стала, а молча, направилась к своей лошади.
Путь лежал назад – в Каэндор и на этот раз, дорога заняла куда меньше времени, чем поиск места несчастного случая.
Уже возле ворот, Андростратос остановила свою кобылу, потянув уздечку влево, так, чтобы лошадь перегородила путь двум компаньонам.
- Господин Селби, Софи была задушена Риго Лудером. Я думаю, что вам стоит знать, что они хотели убежать и что в тот день, девушка передумала. Софи убили, и имя человека, совершившего преступление, вы знаете.
Она не стала вдаваться в подробности, как не стала читать морали человеку, который обратился к ней за помощью – Танис не оправдывала браков между ближайшей родней.
Арчи заметно поник, стал хмурый как тучи, что все еще сгущались над головой. В голове этого человека блуждали мысли, чтобы стало с ним, если бы Софи была жива? Что было бы, если он нашел ее раньше, чем та встретилась с Риго?
Человек пообещал себе, что непременно посетит алтарь Скорби. Вознесет хвалу Танатосу и попросит прощения у своей сестры.
Ирис неторопливо вышагивала: оказалась на прогулке, после долгих дней ожидания, да еще и под хозяйкой.
Арчи Селби сопроводил Анростратос до самых дверей Эшера.

Эшер

Лечебница

Тристан Порто скептически оглядывал приближающийся суповой набор, вспоминая все, что входило в курс магического обучения относительно таких случаев. Хотя что там было вспоминать — еще не придумали способа лучше, чем физически размозжить скелет. Только вот рапира не самый лучший помощник, добрая деревянная дубина и то пошла бы лучше. А еще лучше пошел бы кто-то другой на месте Порто. Тристан медленно оглянулся, оценивая, а какое время лошадь окажется у городских ворот.
Силуэты обступали пару на дороге со всех сторон, как стая мотыльков-могильщиков, подтягивающаяся на свет. Костлявые руки сжимали проржавевшее оружие, обрывки тряпок болтались на грязных  фигурах, лязг и бряцанье наполняли ночную тишину, как будто механизмы Бордекки заскрипели на шарнирах.
Глаза мага лихорадочно заблестели - все же это было не то же самое, что умерщвлять живую плоть, нежить она и в Вечном нежить. Не выпуская повода, Порто поднял левую руку в воздух, слова на древнем языке полились торопливой скороговоркой, повышая и повышая голос, маг ударил под брюхо коня, подаваясь вперед, острие лезвия сверкнуло в воздухе быстрыми движениями, отражая свет.

Клац-клац, скрип-скрип, цок-цок. Двадцать две костяные ноги бодро, не зная усталости, отмеряли мили пути. Их задачей было пройти этим путем, вызнавая удобный путь для движения основной части "орды". Дело привычное, тут думать не надо.
Внезапно дунувший ветер донес до верховых скелетов странное ощущение. Когда то давно, они с этим сталкивались. Очень давно. Практически в момент начала новой жизни. Магия! Где-то поблизости маг. Ликвидировать.
Первыми в бой вступили всадники и их звери, но и пешие скелеты не заставили себя долго ждать. Маг оказался не один, но на это внимания обращать не стали. Первая цель - избавится от колдуна, а затем можно заняться и другими. Рой должен расти.

Элиса, оправившись от первоначального ужаса, пыталась оценить обстановку, отряд нежити вполне напоминал человеческий - по крайней мере, какие-то инстинкты у скелетов имелись - то ли яркий свет им был не мил, то ли пламя. Что происходило в драке понять было сложно, кого-то из союзников надежно скрывал лес, каково было число подмоги - не ясно. Но предельно ясно было одно - подмяв несколько скелетов, маг улепетывал в темноту, как подорванный, вопя нечто невразумительное. *Тоже мне, маги-маги! Соплежуй несчастный!*
Незнакомый всадник разбрасывал нечисть что было сил, но перевес, казалось, был не в его сторону. Элиса направила Рыбу ближе к эпицентру - сухостой на обочине дороги радостно затрещал, озарив пространство, как сцену театра, пламя потянулось по засохшей прошлогодней траве вдоль дороги. Выкинув факел в разгорающуюся траву, девушка достала легкий арбалет.

Стук и скрежет драки отдалялся, деревья проносились по сторонам, когда сзади вспыхнуло зыбкое марево, Тристан Порто слегка придержал коня и прислушался — его никто не преследовал. А это означало две вещи: во-первых, окружение удалось прорвать, во-вторых, соратники остались на месте столкновения. Нападавшие, собственно, тоже. Маг натянул поводья и обернулся  — едва заметные отблески пламени и тени трепыхались где-то вдали, за поворотом старой дороги. Крики птиц раздавались над лесом. Но ни девушки, ни пришедшего на помощь всадника, ни единого скелета было не видать.
Неприятная догадка осенила мага:  подавая сигнал следовать за ним, Порто в процессе чтения магического текста не перешел с языка семьи на общепонятный каэндорский! Командование отрядами Народа допускало систему древних сигналов, но простым жителям этих земель она знакома не была.
Тристан чуть слышно застонал от досады и резко осадил лошадь. Шла ли еще драка? Остался ли кто в живых? Порто сосредоточенно шептал слова.

Щелк-клац, скриип? Скриип-щелк. Клац. Маг. Горячо. Нет. Бежал. Догнать. После. Живые. Здесь. Уничтожить.
Думать, чувствовать, принимать решения? Как глупо! Бессмысленно, ведь уже все ясно, все понятно. Эмоции не существуют. Есть лишь порядок.
Маг, от которого было горячо, бежал. Значит он может выжить. Непорядок. Убить. А эти живые, что близко? Сначала их убить. Потом его. Исполнять. Всадника первым.

Рыба носилась по дороге, среди жара огня и атакующей нежити, как черный смерч, оберегая хозяйку от ран. До поры, до времени. Неизвестно, что принесет следующее мгновение, не останутся ли отчаянные воины и их верные спутники навсегда в здешних лесах, недвижимы навеки? Или же еще хуже, движимы - как эти несчастные, не нашедшие во владениях Танатоса свой покой.
На сцене сражения запахло кровью - один из всадников, получив удар, свалился с боевого коня, Элиса напряженно всматривалась - живой? Вроде бы живой! Незнакомец, покачиваясь, попытался подняться, на помощь к нему торопился товарищ, отбивая поползновения нежити, явно вознамерившейся добить незадачливых путников. Неожиданно скелеты, словно подчиняясь невидимой, непонятной силе, властной и неутолимой, потянулись в темноту - где-то вдалеке раздалось ржание лошади и звуки стремительно взбивающих пыль копыт. Всадник? Отряд этих двоих? Кто-то еще пришел на помощь? Понадеявшись, что подмога близится, девушка ринулась в атаку.

Пустые глазницы, буде чем им впериться прямиком в Тристана, не преминули бы это сделать — отряд действовал в четком соответствии с поставленной задачей, коей являлась ликвидация первоочередной угрозы в виде мага. Раз люди не представляли для них большого интереса, значит удар определенно можно было принять на себя, обеспечив группе безопасный отход в сторону деревни.
— Господа!.. Элиса! — конь Порто выбивал клубы пыли, набирая скорость, - ..не будете ли вы так любезны..  — рапира, как смертоносное жало, летела впереди коня,  — ..ретироваться с этого бала заблудших душ!
Грохот разбиваемой дровяной поленницы, или отдаленный рокот обвала на скалах, или скрип механизма Бордекки, ломающего свои шестеренки  — сложно сказать на что был похож звук разбиваемого на скаку скелета: массивное тело лошади на полном лету нанесло повреждения, несопоставимые не только с жизнью, но и с нежитью. Копчик перебит в труху, костлявые ноги полетели в одни кусты, а грудная клетка в другие. На стальном острие, победно воздетом в воздух, красовался череп. Вполне даже симпатичный череп, особенную привлекательность ему придавала абсолютная безвредность.
— Нареку вас Йориком, милый друг. — Порто кивнул черепу с выражением глубочайшего почтения. Пару раз клацнув челюстью, поверженный скелет покорно затих.
— Вперед, господа, торопитесь же, торопитесь!  — подняв коня на дыбы, Тристан обрушил всю его мощь в самую гущу атакующих врагов. С бледного подбородка мага на шелковую рубаху неотвратимо капала кровь.

Щелк-скрип, скриип. Скриип? Клац. Маг. Живые. Бегут. Ликвидировать.
Организм получил повреждения. Потеряна одна единица. Основа- человек. Череп поступил в распоряжение мага. Удар невозможен. Конечности разрушены. Восстановлению не подлежит.
Пламя. Близко. Игнорировать цель с пламенем. Выполнять задачу.
Цели. Маг. Горячо. Первичен. Поврежденный организм. Добить. Вторичная цель. Бегство. Остановить. Животные. Уничтожить. Третично.
Организм должен вернуться к выполнению задачи. Необходимо. Устранить препятствия.
Уничтожить.

Клац. Щелк-щелк. Маг. Горячо. Нет. Ликвидирован. Скриип. Поврежденный живой. Бежал. Живой. Уходит. Догнать. Уничтожить. Огонь. Живой. Обойти? Нет необходимости. Ликвидировать. Вернуться к заданию.
Организм не получил повреждений. Начать восстановление? Невозможно. Подготовить замену частей. Далее. Подготовиться к восстановлению. Поиск источника. Задача. Поставить в очередь.
Живой. Догнать. Уничтожить. Первично. Огонь. Живой. Уничтожить. Вернуться к поиску.

Клац. Скрип. Скриип. Щелк? Живые. Бежали. Преследовать? Отказать. Живой. Огонь. Нет. Отступает.
Задача. Догнать. Блокировать отход. Ликвидировать. Ближние. Ликвидировать.
Вернуться к первой задаче.
Страх, мысли, сомнения. Есть лишь задача. И она должна быть выполнена.

Скрип-скрип. Щелк? Щелк. Живой. Бежит. Нет. Догнать. Ликвидировать. Вернуться к выполнению задачи. Время? Вперед. Ждать. Отклонено.
Огонь? Нет. Только жизнь. Ошибка. Задача. Первична. Исправить.
Ликвидировать.

Клац-клац. Скрип-скрип. Щелк? Щелк.
Восемнадцать костяных ног как одна быстро и одномоментно сделали свои шаги в нужном направлении.
Препятствие. Устранено. Задача. Первична. Поиск пути. Задача. Вторична. Поиск места восстановления. Исполнение.
Клац-клац.
Марш продолжался, ибо есть только цель. Все остальное- не имеет значения.

...темнота рассеялась, уступив место серому свету, промозглому, пасмурному, тоскливому. Едва очнувшись, Тристан Порто несомненно пожалел о том — туманное забытье спасало от пронизывающей боли, определить источник которой не представлялось возможным, все тело, казалось, сложилось в сплошную рану. Спустя несколько мгновений сознание, обостряющееся, выныривающие из темноты определило: источник боли сосредоточился в груди, как пожар. Горький привкус во рту говорил о том, что скоро боль должна утихнуть, но до того момента..
Девушка обернула плечи мага плащом, дождь усердно поливал обоих. Тристан предпринял попытку встать, но та едва не окончилась провалом, десятки разноцветных кругов поплыли перед глазами, дышать было трудно, голова раскалывалась. Начинало ощутимо знобить от холода и слабости. Спутница подвела ближе его лошадь. Тристан даже не совершил попытки вспомнить имя девушки, кажется она была невредима, и на том спасибо. Превозмогая боль, маг с трудом забрался в седло.  Неторопливым мягким шагом животное тронулось в путь, но каждое движение все равно отзывалось в наезднике глухой болью.
Порто привычным жестом, давшимся необыкновенно тяжело, убрал мокрую прядь волос, ниспадавшую на лицо — следы крови разводами отпечатались на руке, смешиваясь с потоками дождя. Тристан какое-то время наблюдал, как красная жидкость, смываемая с ладони, убегает в земли Каэндора. Изучал ее, как будто видел впервые, как самого страшного демона, врага страшнее самой сильной нечисти. В глазах снова помутнело. Слова заклинания путались, становились в какой-то нестройный ряд, спотыкаясь друг о друга.